|
В конце 1999 года Илюс Бариевич Тимерханов оставил пост Председателя правления Башпромбанка. Что же произошло тогда на самом деле? Какие причины заставили опытнейшего банкира отказаться от руководящей должности? Что сегодня представляет Башпромбанк для экономики республики?
С этими и другими вопросами, касающимися в основном одного из главных секторов рыночной экономики - банковской системы - наш корреспондент обратился к И.Б.Тимерханову.
Продолжение. Начало №2 (171)
- Илюс Бариевич, неужели никак нельзя было приостановить эти незаконные действия власти?
- Наивный вопрос. Режиму абсолютной власти не нужны независимые банки. Если таковые есть и функционируют нормально, значит это уже другая власть. Башпромбанк мешал, не давал организовывать абсолютную феодальную власть. Он стоял на пути становления и развития, по схеме власти, другого финансового учреждения - Башкредитбанка. К чему это привело - теперь всем известно.
Общий язык я понимаю по-другому. Это когда все субъекты экономической жизни действуют с соблюдением принятых на данный момент общих правил и законов. Наши действия в этом плане многократно проверены за несколько лет вдоль и поперек. Нарушений - нет. Действия же власти никто еще не проверял и оценку им не давал. А бесконтрольность и безнаказанность, как вам известно, развращает. Уверен, совесть тогдашнего руководства банка в этом вопросе чиста. Я не буду перечислять органы, в том числе центральные, в адрес которых мы обращались, ездили, объясняли. И, что удивительно, везде нас понимали правильно, но практических действий с их стороны в наведении порядка не было. Есть умная старая пословица о том, что для того, чтобы свершилось зло, нужно только, чтобы добрые люди ему не препятствовали. Вот и смотрели, слушали, молчали все. А зло прокладывало себе дорогу. На их глазах открыто, напоказ уничтожался один из лучших российских банков. А в истории Башкредитбанка, наоборот - незаконному созданию и развитию не препятствовали целые государственные структуры, которые предназначены для соблюдения законности в стране.
Я далек от мысли обвинять все руководство того же Национального банка. Кто творил зло - известно, Бог им судья. Но разве не они, вместе с конкретными лицами из руководства Центробанка причастны сначала к получению Генеральной лицензии для Башкредитбанка - через считанные дни после принятия Указа о его образовании за счет бюджета (средств налогоплательщиков) республики; потом - наращивания Уставного фонда за счет дотаций из бюджета; освобождении от уплаты всех видов государственных и местных налогов, сборов и государственной пошлины; далее - в формировании Совета директоров в составе: Премьер-министра, министров экономики и финансов, председателя Национального банка, начальников налоговой инспекции и налоговой полиции, председателя комитета по управлению госсобственностью. Разве не было ясно, в каком направлении они поведут "развитие" банковской системы республики? Председатель Национального банка ездил и помогал переводу клиентуры из Башпромбанка в Башкредитбанк. Успешно выполнил свою задачу в этом "важном" деле начальник налоговой инспекции. А Председатель комитета по управлению госсобственностью подписал договор с Башкредитбанком о передаче в оперативное управление акций десятков предприятий, закрепленных в государственной собственности, переложив таким образом вопросы прямых интересов соответствующих трудовых коллективов (считайте - населения республики) на указанный коммерческий банк.
Результат известен: подавляющая часть рынка банковского сектора сосредоточена в одном банке, плюс к этому - весь бюджет и внебюджетные фонды республики, средства предприятий, еще - значительная часть общенародной собственности. Если это не монополия, то что тогда? За соблюдение антимонопольного законодательства в республике отвечает министерство экономики, министр - член Совета директоров Башкредитбанка. И это пытаются преподнести как образец реформирования экономики?!
Не разгромив Башпромбанк, невозможно было прийти к этим результатам. Башпромбанк в таких условиях держался долго и очень стойко. Я неоднократно говорил, что банк - механизм очень хрупкий, можно угробить неосторожным словом с трибуны. Может кому-то не понравится, что я ворошу историю. Мол, что было, то прошло. Но, разве остальные банки не числятся в "запаснике" власти, чтобы в нужное время дальше подпитать Башкредитбанк? Кто может отрицать это? Так что угроза может и поубавилась, но еще не прошла.
- Илюс Бариевич, может был смысл в свое время объединиться с каким-нибудь крупным банком? Есть же примеры такого пути спасения.
- А мы так и поступили. К концу 1997 года были завершены мероприятия по вхождению в состав банковской группы "СБС-АГРО". Москвичи помогли нам закрыть дыры и нормально завершить 1997 год.
Как прошел 1998 год, я уже говорил. Наступивший в августе 1998 года системный кризис привел в нерабочее состояние почти все крупные банки России. Сильно пострадала группа "СБС-АГРО".
Помню в первые десять дней после дефолта, в разговорах с руководством Национального банка, я предлагал ничего в наших условиях кардинально не предпринимать. Дефолт практически прошел мимо наших банков. Достаточно было выступить по телевидению, объяснить ситуацию, и все. Через месяц-другой всем можно было вернуть обычный режим работы. Вместо этого власть организовала переброску всей оставшейся клиентуры, о чем я уже говорил. Она воспользовалась создавшейся ситуацией, чтобы нанести по банку последний удар. Я об этом открыто, назвав фамилии виновников, 21 сентября выступил с трибуны Комитета по банкам и бюджету Законодательного Собрания республики.
А уйти с поста Председателя Правления мне предложило руководство "СБС-АГРО", поверив обещаниям руководителей республики помочь банку в восстановлении его былой мощи, но без Тимерханова и его команды.
Удивительно, сколько энергии было потрачено и придумано грязных технологий, чтобы убрать меня и команду, а мы без проблем согласились оставить свои кресла. Я представляю, какое они испытали удивление и удовлетворение от этого. Впрочем, руководство "СБС-АГРО" вскоре убедилось в том, что это была обыкновенная ловушка, о чем я их предупреждал.
С 1 августа 1999 года я и два моих зама ушли из банка. Как говорится, был бы человек, а статья найдется. К сожалению, человек у нас до сих пор ни с какой стороны не защищен. Отрадно то, что на это ненормальное явление стали в последнее время обращать хоть какое-то внимание. Вот как это произошло тогда и что заставило меня так поступить.
- Какое значение имел Башпромбанк для экономики республики?
- Его корни уходят в бывшую систему Стройбанка и Промстройбанка СССР. А эти банки, как известно, были полностью связаны с производством. Центром деловой жизни был именно Башпромбанк. Отчасти в этом и заключается его беда. Власть остается в стороне. Хотя оно так и должно быть. Во всей цивилизованной экономике власть прямо не вмешивается и не занимается бизнесом. Она отделена от бизнеса. Задача власти - в создании общих для всех и нормальных условий для его развития. В этом вопросе я имею ввиду не только региональную власть, а в целом российскую. У нас власть не отделена от бизнеса. Проще говоря - власть и деньги в одном кармане. В этом, кстати, заключается основная причина коррупции в России, с которой борются (или вид создают, что борются) уже столько лет, а она все глубже пускает свои корни. Бороться надо не со следствием, а с причиной.
- Илюс Бариевич, какие изменения в судьбе банка произошли после Вашего ухода?
- На первом плане оказались люди, послушные власти и равнодушные к судьбе банка. Так, от Башнефти провели двух представителей в состав Совета и несмотря на это ни одна структура Башнефти не была переведена на обслуживание в Башпромбанк. Банк практически не работал, продолжал дышать за счет возврата ранее выданных кредитов. Обещанная властью помощь, взамен ухода Тимерханова и его команды, не последовала. Но и цель власти по окончательному захвату банка оставалась еще не выполненной. Мешали москвичи, которые владели контрольным пакетом. Как же они решили эту проблему, то есть проблему передела собственности? Как известно, после дефолта для реструктуризации попавших в беду кредитных организаций, проще - для успокоения десятков и сотен тысяч честных вкладчиков учредили новую для банковской системы государственную структуру - Агентство по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). В течение всего 2000 года проводились формальные процедуры под руководством АРКО, которые сводятся в основном к отторжению от собственности более 17 тысяч акционеров. К концу 2000 года в новой схеме руководства банком его собственность делят между собой: АРКО - более 50 процентов и республиканский комитет по управлению государственной собственностью - 49,9 процентов. Оставшаяся микроскопическая доля или суммарно - один рубль принадлежит всем старым акционерам банка. Я бы назвал это узаконенной формой грабежа с целью передела собственности. Мне рассказывали, какое было удивление у представителей АРКО, приехавших для изучения состояния банка, увидев, что все в этом банке сохранено, включая карандаши и бумагу. Но вопрос - почему тогда банк не работает? Видимо они первый раз столкнулись с таким явлением в среде неработающих банков. Им привычно было видеть, когда все или почти все давным-давно вывезено и разбазарено. А тут такое богатство. Помню, в местной прессе было тогда сообщение, что АРКО и республиканское руководство решили на развалинах Башпромбанка организовать современный банк. Врали тогда и продолжают врать дальше. Во-первых, АРКО не тот орган, чтобы копаться в руинах и построить что-то новое. Во-вторых, Башпромбанк никогда в развалинах не был. В-третьих, власть тоже не нуждается в развалинах, не будет драться за это в течение нескольких лет. Добротное превратить в рухлядь - она может, но не наоборот. Суть как раз в том, что Башпромбанк всегда был лакомым куском и таковым остается до сих пор, во всех отношениях. Зато теперь банк на все "сто" стал "государственным", полностью поддающимся любой манипуляции, с двумя акционерами, послушными для власти Советом и исполнительным органом и, разумеется такими же их председателями.
|